***
Я открыл глаза. Все тело ломило. Раз чувствую боль, значит живу...
Упершись руками во что-то мягкое, я попытался подняться и на удивление самому себе, мне это удалось. В комнате, в которой я находился, царил какой-то приятный полумрак. На стенах висели подсвечники, в которых медленно тлели их хозяева. Я сидел на кровати, застеленной огненно-красным бархатом.
С ужасом, вспомнив последствия этой ночи, моя рука автоматически легла на шею, а пальцы нащупали две маленькие глубокие ранки.
Я вздрогнул, потому что дверь комнаты открылась, и на пороге возник тот, кто мог присниться мне только в самых ужасных кошмарах.
- Нет! Не может быть! Я не верю во все это! Тебя не существует! – Я забился в самый угол комнаты и осел на пол. – Тебя нет... тебя нет... тебя нет...
- Ну, не надо меня бояться. – Он подошел ко мне и дотронулся до моего лица. По коже прокатилась приятная дрожь, его рука казалась мне не такой холодной как прежде.
- Кто ты? Зачем я тебе? – Было такое ощущение, что мой шепот ударяется о глухие стены и его слышно даже в других комнатах.
- Меня зовут Виктор, не надо мня бояться... – В который раз он уже это говорит? Мне все равно, спокойствие не приходит в мою душу. Он встал с колен и направился к небольшому бару, который стоял возле камина. Взяв графин, Виктор наполнил хрустальный бокал какой-то красной жидкостью и протянул мне:
- Возьми. Выпей и тебе станет легче.
- Я не буду это пить. – Мой голос звучал твердо и уверенно, но Виктор лишь подавил глухой смешок. Подойдя ко мне, он окунул палец в бокал и после, коснулся до моих губ.
Я слизнул горячую каплю с губ. По моему телу, прошлась волна удовольствия и необузданного желания. Быстро выхватив бокал, я залпом его осушил и только после этого, осознал, что в нем был, увы, не томатный сок...
Резко встав, я с силой разбил бокал об пол. Он мелкими осколками рассыпался мне под ноги, отражая в себе блик огня свечей.
- Что ты сделал со мной, ублюдок?! – Мой крик звучал как последняя надежда, вера в то, что все это очередной страшный сон.
- Я подарил тебе вечную молодость и жизнь. Можешь сказать мне спасибо, потому что если бы тебя не убил я, то убил бы кто-нибудь другой. – Он противно ухмыльнулся.
- Да пошел ты! – Оттолкнув его с прохода, я пошел к двери. Все тело ужасно ломило, в голове было какое-то затемнение... туман... Все события прошедшего дня смешались м моем воспаленном мозге.
- Ты можешь уйти. Я отпускаю тебя, потому что знаю, что ты все равно вернешься, когда твой разум наполнится темными мыслями. Когда наступит голод...
Я открыл дверь и выбежал на улицу. Не помню, как я дошел до отеля, но служащие на вахте с опаской косились на меня. Черт с ними! Я должен к кому-то пойти, должен выговорится. К Мишель? Нет, не хочу ее пугать и должно быть, она уже спит. Значит, если я не могу пойти к ней, остается один выход – Том. В спешке добираюсь до его номера, но не в силах идти дальше, обессилено поворачиваю ручку и падаю на пол, тем самым, под грузом моего тела, она открывается.
Быстрые шаги. Чьи-то до боли горячие руки. Кто-то поднял меня и отнес на кровать.
- Билл, Билл, скажи что-нибудь. – Том приподнял мое тело и крепко обнял. – Боже, какой же ты холодный. – Он снял с себя толстовку и накинул ее на меня. К чему это, брат? Ведь она все равно меня не согреет...

***
Вот только недавно я сидел на подоконнике, скуривая сигарету за сигаретой, ждал его, успокаивал его девушку. А сейчас, он лежит на моей кровати, не в состоянии вымолвить ни слова, лишь слышны его тихие всхлипы и сбивчивое дыхание. Он такой холодный... прижимаю тело брата ближе к себе, в надежде согреть его, уберечь от всего, что он уже, к сожалению пережил.
Вскоре Билл затихает. Наверное, уснул. Укладываю его на подушки, накрываю одеялом и продолжаю сидеть рядом. Что произошло с ним за это время. Мог знать только он.

Я проснулся из-за громких криков Билла. Он бился в истерике от боли и неразборчиво кричал:
- Закрой шторы! Том, закрой шторы!
Солнечный свет падал на его нежную кожу и оставлял на ней видимые ожоги. Я вскочил с кровати и дернул шторы, тем самым, перекрывая свету доступ в мой номер.
Билл лежал на кровати и плакал взахлеб. Я подошел ближе и повернул его влажное от слез лицо на себя.
Мою душу окутал нестерпимый страх. Лицо брата было бледным, на нем проступили едва заметные зеленоватые вены. И без того, всегда алые губы, приобрели кровавый оттенок, а глаза были пусты... Я больше не видел в его взгляде тех прежних живости и счастья, что всегда там были.
Он поймал мой испуганный взор и вырвавшись из моих рук, оттолкнул меня.

***
Что такое? Почему он так смотрит на меня?
Я кинулся к зеркалу и, посмотрев в него, истошно завопил. Это был не мой крик, это был крик моей души...
Мое отражение... его не было...
Я покачнулся и еле устоял на ногах.
На подсознательном уровне я начал ощупывать зеркало руками, как будто это была злая шутка надомной, что сейчас мое отражение появится, но этого не случилось. Я повернулся к Тому. Страх исчез из его глаз, там присутствовала глубокая жалость и непонимание. Я как будто считывал урывками его мысли: «... что случилось с Биллом?..», «... почему он так себя ведет?..», «... я хочу знать, в конце концов, что происходит!..».
Все мое существо окутала злость.
- Хочешь знать, что происходит?! – Проговорил я сквозь стиснутые зубы.
На лице Тома появилось недоумение:
- Но как? Я же ничего не говорил!
- А так! Если тебе надо, слушай! Вчера вечером, меня поймал в переулке какой-то маньяк, высосал мою кровь, - я отдернул длинный воротник, тем самым, выставляя ему на обзор две маленькие ранки на шее, - припер в какой-то дом, заставил пить чью-то кровь и знаешь, мне это понравилось! А затем, я испугался и убежал сюда. Проснулся утром и не обнаружил своего отражения в зеркале и еще попробуй мне сказать, что мое лицо бледное как мел! А если это так, то знай, твой брат теперь ВАМПИР, он будет пить кровь людей, убивая их своими смертоносными укусами! – Последние слова я проговаривал сквозь истерический плач. Том продолжал стоять и просто тупо смотреть на мои издевки. Меня взбесило это еще больше.
- Что молчишь, сволочь?! – Я с силой ударил его по лицу, тут же ожидая удара в ответ, но его не последовало. Когда Том повернулся ко мне, из его разбитой губы, стекала ровная струйка крови к подбородку.
Моя злость прошла, ей на смену пришла детская беспомощность. Я подошел к Тому вплотную и аккуратно дотронулся до его губы языком, пробуя горячую кровь на вкус.
Теперь-то я понял, о каком голоде говорил мне Виктор...