ГЛАВА 19
- Скажи, а Густав ничего не рассказывал тебе о своих друзьях?- уже подъезжая к городу спросил Серёжа.- Просто я слышал, что у Тома там какая-то депрессия...
- Да нет, вроде, растерянно сказала я.- Недавно звонил... Такой...ничего- бодренький...
- Кто?! Густав что ли?
- Да неееет.... Этот-то всегда веселый!.. Я про Тома...
- И с ним уже знакома?- удивленно провопил он.
- Ну как тебе сказать...- пытаясь наиболее точно выразить свое отношение к старшему Каулитцу, задумалась я.- Он звонит мне иногда... Спрашивает, как чувствую себя, чем занимаюсь...

- Ух! Как все у вас запутано: один советы спрашивает, другой- о здоровье волнуется... Тут попахивает чем-то интересненьким...
- Угу,- недовольно пробубнила я.- Наверняка, это все Густав подстраивает: хочет, чтобы я не умерла от вечного одиночества; поэтому пытается разбавить мое скудное существование хоть кем-нибудь.
- А что, есть такая вероятность?
- Вероятность моей кончины от недостатка общественного внимания?- думаю, нет... Слава Богу, в моей медицинской карте не написан диагноз « никому не нужная»... Там, наверняка, есть что-то более оптимистичное!!!
- И что же например?
А не знаю!- Не читала ещё..
- Ясно, -слегка улыбнувшись сказал он.
Какое-то непонятное волнение читалось в его глазах; руки крепко сжимали руль, и чуть ли не каждые две минуты он отрывал их от него и вытирал об джинсы...- Руки его становились мокрыми, и вот уже первые капельки пота стали появляться на его потерянном лице.
- Ты о чем-то хочешь спросить?- пытаясь заглянуть ему в глаза, проговорила я.
- Да, -ответил он тихим голосом.- Помнишь, я говорил тебе, что завтра у меня презентация альбома? (извини: я снова завожу речь о работе. Но для меня это важно...) Мне хочется, чтобы ты была рядом...
- Журналисты будут?- скривив лицо так, как это обычно делают при наступлении в кучу «чего-то коричневого, мягкого и невкусно пахнущего», спросила я.
- Мноооого, так же недовольно протянул Сережа.

... «Ну и что мне делать?»- спрашивала я себя.-«Сказать честно, что не хочу, что с меня уже хватило той «звёздной жизни», что не нужны мне эти гламурные тусовки , или же все-таки сходить? ... Чего я боюсь? ... Так ли это страшно: НЕИЗВЕСТНОСТЬ?... Помнится, раньше она манила меня.... Я черствею или просто «приспосабливаюсь»?.. Разве это не одно и то же?... Он верит мне, а что я?...»

- Ладно,- улыбаясь, отвечаю ему и отвожу взгляд в сторону.
Солнце совсем куда-то пропало, но от этого не стало темней. Лишь дымка лёгкого тумана висела над водой, и казалось, что это Нева укладывается спать, прикрываясь мягким одеялом . по набережным ходят влюблённые пары, на скамейке, уснув, сидит бабулька, крепко прижимая к себе старенькую газету; никто никуда не торопится, потому что наступило время, когда свет распространяется на всё... Время белых ночей...
- Останови, пожалуйста,- говорю я, поворачиваясь к Серёже.
- Ты уже выходишь? А я хотел проводить тебя до дома...
- Нет. Спасибо, но я как-нибудь сама. Хорошо?
- Да ты , смотрю, совсем грустная. Я чем-то огорчил тебя?
- Нет. Просто устала и хочу побыть одной...
- Так значит, «До завтра»?
- До завтра...

Машина останавливается; я открываю дверцу и выхожу на набережную. Свежо. Прохладный ветерок нежно целует мою кожу , и я начинаю тихо таять от удовольствия . Спустившись к воде, я сажусь на колени и , не отводя от неё глаз, погружаюсь в пространство мыслей.

... Что во мне?- Страх, боль... Что?
Страх снова потерпеть поражение? Снова падать?.. Как же это неприятно «бояться». С каких это пор я вообще испытываю такое? Разве ТАК нужно ?
Говорят, Жизнь- это Война... Жестоко? Смотря с какой стороны смотреть... Столько лжи и фальши вокруг нас, и мы живее среди этого... Тоже страшно... Каждый день кто-то побеждает, а кто-то проигрывает; кто-то теряет жизнь, а кто-то вновь её обретает; каждый день проливается кровь, и хоть где-нибудь, но слышны взрывы... Каждый день!!!... представляете?!... Завтра чье-то сердце перестанет биться, а чье-то только-только начнет формироваться; кто-то лишится друга, а кто-то найдет его, может быть, впервые в жизни!.. И каждый Божий день мы то побеждаем, то терпим поражения... только не нужно отчаиваться, ибо любая война состоит из множества сражений, и если одно из них проиграно, это еще ничего не значит... Великое прозрение! Но стоит понять и другое: победа- всего лишь шаг к цели, а не конечное её достижение. И сделать этот шаг уже никто не помешает... Мы вкушаем её с каждой крошкой своего существования... Так в жизни.... Но есть точка на земле и в Вечности, где ты всегда ПОБЕДИТЕЛЬ...

По пустынным улочкам я дошла до дома. Безумно хотелось спать....

Глава 21 (ПОСВЯЩЕНИЕ НОМЕР ОДИН)

-Билл! Билл, мать твою, где тебя носит?- отчаянно пытался я докричаться до младшего братика…
-Да ладно тебе… Пусть парень побудет наедине с самим собой. Всем когда-нибудь это становится необходимым…
-Слушай, Густав, с каких это пор ты стал таким умным?!!
-А с каких это пор ты стал таким нервным?
-Кто?! Я нервный?! Да я спокоен, как никто другой! Мне 18 лет, меня знает весь мир и хочет каждая вторая девчонка планеты! В моих карманах куча бабла… Да черт возьми, я крутой! Пойми это, мальчик!!!
-Том, давай ты лучше прибережешь эти пустые словечки для журналистов. Мне лично наплевать на твои финансы и на твоих сумасшедших поклонниц, только я вижу, что с тобой что-то не то…
-Откуда? Откуда тебе это знать?
-Зачем знать, когда все очевидно…
-Ну раз все так понятно, может быть поделишься со мной?
-Ты втюхался, друг!..
-Брооось,- уверенным голосом говорю я, но сам сомневаюсь в своих словах…
-Почему ты всегда отнекиваешься? Почему не сказать, как есть на самом деле?
-Кому? Тебе что ли? Ты же не любишь, когда мы с Георгом начинаем обсуждать девчонок?!
-А я и не собираюсь с тобой никого обсуждать. Ты просто признайся…
-Отстань, Гус. И без твоих «допросов» тошно. Лучше вон возьми свой телефон, наверное, Stefani снова звонит…
Наливая кофе, краем глаза я вижу, как по-идиотски лыбится Густав, не отрывая взгляд от крана. С легкой ухмылкой я поворачиваюсь к нему и говорю:
-Снова пишет, что любит? –(он мотает головой -я не сдаюсь)-… что скучает?
-Нет!- счастливый Густав поднимается с дивана.- Это вовсе не она…
-Что? Новая подружка? Друг, я не узнаю тебя…
-Заткнись, придурок!- улыбаясь, говорит он, и, вот уже в мою сторону летят две маленькие подушки,- Лучше послушай (такое тебе вряд ли кто-нибудь писал)… Я спросил ее, почему люди предпочитают многое переживать в себе, и даже самым близким людям они не могут ничего поведать? Я написал это сгоряча еще вчера. Помнишь? -мы повздорили тогда с тобой… Я не ожидал, что она ответит, а она ответила:
« Что ж , наверное, тебя это как-то коснулось, раз спрашиваешь. Но не отчаивайся: попробую ответить на твой вопрос. На самом деле людей, не выплескивающих эмоции наружу, не так уж много, но это не значит, что они поступают неверно: кто-то боится насмешки, кто-то не хочет огорчать близких своими проблемами, а кто-то просто не имеет возможности сказать… как не странно , но это правда, Густав. Вокруг нас каждый день проходят тысячи людей, но никому из них мы не можем доверить свои «секреты»… Например, раньше, когда небо плакало надо мной, я пряталась в свою комнату, запирала окна и двери и что-то строчила в дневнике, плохо понимая, что… И никто, кроме меня не знал, какие мысли посещали мою голову, и что написано в той тетрадке. Так было жить спокойней, но не надежней…Ты знаешь, срывы- они придут. И это будет намного хуже боязни насмешек или чего-то еще…
Кто-то не хочет открывать тебе дверь в свое сердце? Но ,думаю, не стоит отчаянно биться в нее и пинать ногой… Может быть, для начала следует просто постучаться?..»
- Охренеть SMS-очка! Мне и письма-то такие никто не пишет…- ошарашено проговорил, только что зашедший на кухню , Георг
-А тебе их еще кто-то пишет?!- крикнул Билл из соседней комнаты и сам посмеялся над своей шуткой… Нет, это конечно смешно подкалывать Георга, но просто Густав еще не отошел от полученного им послания; я только-только понимал смысл едва прочитанного текста… а так как сам над собой Георг ржать не мог, поэтому так и вышло, что братик загибался от смеха в одиночку…

… Я теряюсь где-то в себе… Не нахожу той точки, которая привела бы меня в равновесие… Почему-то выключили свет, и кто-то мощной рукой прижал меня к полу… Уже ничего не соображал.

Открыв глаза, я увидел серый размытый прямоугольник, который постепенно сужался и через несколько минут превратился в три, довольно отчетливо выведенные фигуры. Ребята смотрели на меня так, как это делает моя бабушка, досматривая последнюю серию бразильского сериала.
- Как ты?
-Может, водички?
-… или водочки?
-Нет. Ничего не хочу,- тихо проговорил я.
- А у тебя что-нибудь болит?
-Голова или…
-… или нос?- внезапно выкинул Георг.
Все недоуменно посмотрели в его сторону.
- Нос-то тут причем?!
- А вдруг он им ударился, когда падал?..
- Куда падал?- встревожено спросил я.
- На пол,- коротко ответил Густав.- Просто стоял-стоял и вдруг ни с того ни с сего упал на пол…
- Значит, это я сам себя так…- рассматривая огромный синяк на коленке, произнес я.- … «срывы- они приду»… а это откуда?
- Из его SMS-ки…- загадочно сказал Георг, указывая на Густава, и чему-то вопрошающе улыбнулся.
-Хорошее SMS, Густав. Мне правда таких никто не писал…
- Зато тебе присылают трусы в конвертах…
- Они что, надеются , что я когда-нибудь их надену?!
Стало тихо. Никто не говорил, а просто все сидели, уставив на меня свои озабоченные взгляды, и ждали. Не знаю: ЧЕГО?...

ГЛАВА 23 (ПОСВЯЩЕНИЕ НОМЕР ТРИ)
- Ну тогда, может, покажешь нам свою возлюбленную?- довольно потирая руки, спросил Георг. И я , ни о чем не задумываясь, побежал к себе в комнату, отрыл в чемодане из-под кучи толстовок и прочего хламья аккуратно вложенную в конверт фотографию и помчался в гостиную.
- Вот, -немного застенчиво проговорил я и протянул, рядом сидевшим, Биллу и
Георгу заветный конвертик. У тех, видимо от перевозбуждения, тряслись руки, отчего процесс «доставания фото из конверта» стал чем-то походить на торжественное награждение премией «Оскар».
-Ого!!!- чуть ли не простонал Билл.- И это ты назвал «симпатичная»?!!! Ты слепой что ли?! Смотри, какая хорошенькая!- он повернул фотографию ко мне и начал восторженно тыкать в нее пальцем, как будто я первый раз её видел.
- Кажется, ты крепко влип, дружище,- загадочно начал Георг.
-Знаю,- я понимающе качнул головой.
- Ничего ты не знаешь! Часа два назад я видел её по телевизору с парнем из «25-ого кадра». Не помню, как его зовут, но это неважно. Важно то, что её состояние не показалось мне таким же паршивым, как твоё... Стоят вместе, улыбаются друг другу....
- Да ладно. Ты врешь,- снова впадая в ступор, проговорил я.- Такого не может быть...
- Я что, тебя обманывать буду?
Его слова пролетали мимо- ничего не соображал. В голове был воздушный черный хаос. В груди был воздушный черный хаос. А вокруг меня- безнадежное отчаяние... Я схватил конверт, точнее сказать, вырвал его из рук ничего не понимающего брата, и пошел прочь. Кто-то сзади остановил меня- я оглянулся и увидел мрачное лицо Густава.
-Убери свои руки!!! Ты...ты... Ты все знал и ничего не сказал...- Густав смотрел на меня глазами полными безысходности.- Ну что ты молчишь?! Говори! Или тебе мало того, что сейчас со мной происходит?! Говори, мать твою!- я не сдержал эмоции и со всего маху ударил его по лицу. Но Густав молчал , и ни единого звука не сорвалось с его губ. Только я не собирался стоять и лицезреть его «мужественное противостояние»; мне хотелось, если не убить , то хотя бы довести его до состояния, немного схожего с моим... Я его просто бил: в живот, по лицу... Когда он уже лежал на полу, я бил его по спине, и это не закончилось бы, если очумевшие ребята не подскочили к нам и не оттащили меня в сторону. К моему удивлению он даже не стал изображать бедного мученика: оперевшись на рядом стоящий диван, Густав медленно поднялся, вытер рукавом кровь, которая все равно тихонько просачивалась в узкую щель между губами , посмотрел на меня таким взглядом, как будто это я вызываю у него жалость, а не наоборот и тихо сказал:
- Я ничего не знал...

Весь оставшийся день я быстрым шагом ходил по улицам. Я думал и таранил впередистоящее время... Что-то до меня дошло. Еще не до ума. Но уже до нутра, которое шевельнулось и забеспокоилось...
Лондон, Париж, Женева... Где я? Точно не в Петербурге... сегодня не 30 мая. Интересно, долго ли мне еще жить в этой пропасти? Между адом и раем. Я совсем уже разучился быть спокойным... Или не умел никогда? Может быть, моё спокойствие заключалось в равнодушии?... Нет. Я никогда не стану прежним. Слишком многое поменялось, и я не хочу больше делать шаг назад... Я итак слишком долго стоял на месте. Только вперед! Иначе быть не может....
Странно, но я не злюсь на нее. У меня просто куча вопросов в голове, и нет ни одного ответа. Густав? Он действительно поступил по-мужски: увидев мое жалкое состояние даже сопротивляться не стал, а ведь мог бы... Глупый я... Никогда еще не чувствовал себя таким беспомощным... силы куда-то потихоньку пропадают. Пропадает источник энергии, который столько времени питал мою душу... А что у меня есть сейчас?.. Ничего... Или мою жалкую, потрепанную душонку можно взять за что-то? если «да», то, вероятно, я не так беден, как кажется... продать её дьяволу?.. Если бы знал за сколько?- может быть, и продал...Хм, видимо ,во мне еще осталось нечто циничное...
Что делать дальше?! Скажите, хоть кто-нибудь! Хотя ... можете промолчать... все молчали... А вы? Чем их лучше?! Сейчас я иду по улице, надеюсь, не шатаясь. Народу много. Навстречу мне проходят молодые ребята, какая-то парочка, пожилая женщина, мужчина, мама с дочкой; все они сначала с любопытством взглядывают на меня, а потом отводят глаза, отворачиваясь. Хоть бы кто на этом пути подошел ко мне, спросил, что со мной, предложил помощь... Боль путала сознание, но я понимал, что если лягу сейчас на тротуаре, все преспокойно будут перешагивать через меня, обходить... Надо было идти.
Я шел по какой-то набережной, задумчиво всматриваясь в воду. К тому времени моё безнадежное отчаяние дошло уже до критической точки: ко всему прочему я не знал, где я нахожусь; что за город, что за улица?! Мы жили не в отеле, а снимали небольшой домик- адреса я естественно не помнил, так что единственная возможность вернуться домой обратно: звонить братику, чтобы тот приехал за мной или хотя бы продиктовал адрес...
И вот я сижу на асфальте: жду, когда подъедет машина; нервно жму на уже горячие телефонные кнопки и, сам не знаю зачем, набираю её номер и тут же сбрасываю... И так раз восемь... Потом набираю в грудь побольше воздуха, звоню ей еще раз и начинаю напряженно слушать нескончаемо длящиеся гудки...
- Алле, Том! Привет! Очень рада тебя снова услышать!- я теряюсь... Не знаю, что говорить... Вновь спрашивать, как у нее дела?.. Нет. Я не для этого звонил. Я звонил, чтоб поставить точку или хотя бы внести каплю ясности в этот беспросветный мрак. Непонятно чего...
- Мне с тобой нужно поговорить. Только, пожалуйста, на перебивай...
- Хорошо, но...
- Молчи!- выкрикиваю я, прекрасно понимая, что услышав хоть еще одно её слово, больше не смогу говорить... Я рассказываю все, что чувствую внутри себя, все, что постеснялся сказать ребятам, все, что больше никто не узнает... Иногда мне кажется, что не другом конце никого нет, но прислушавшись, я ощущаю едва слышные всхлипывания и понимаю, что это не так. Я не кричу. По крайней мере, я стараюсь этого не делать.- Прости меня, что не могу пережить все где-то внутри себя, что заставляю слушать свои сопливые монологи, но я обещаю: это больше не повторится...
- Том! Постой!...- говорит она, только я не собираюсь продолжать этот итак затянувшийся разговор. Машина ждет уже минут 15. А её голос... Мне лучше вообще его не слышать.. Зачем?! Чтобы снова «таять»? Расплываться талой водой по грязному асфальту в надежде, что кто-нибудь пустит по моему течению белый кораблик?.. Пусть я лучше никогда не растаю...
Подходя к машине, я нечаянно споткнулся и упал. Прямо в лужу!!! Вот черт!!!

ГЛАВА 25.
Хорошо, что есть утро! Хорошо, что есть «вчера» и «завтра». Есть уже прочитанная страница и то, что еще предстоит почитать... Для того оно и нужно- утро! Чтобы перевернуть печатный лист уже известного мне «вчера» и начать «сегодня»...

-Даш! Завтрак стынет!
О, Боже! Какое блаженство просыпаться и понимать, что не одна... И я, едва успев протереть глаза, сломя голову бегу на кухню. Мама что-то шарит в холодильнике, но, видимо, так и не обнаружив то, что хотела найти, поворачивается ко мне и говорит с едва уловимым укором:
- Ну вот и наша соня проснулась! С такими успехами, как твои, можно все на свете проспать!
- А куда мне торопиться –то?
- А разве на учебу тебе не нужно ехать?
- Ну подумаешь, опоздаю...
-Нет уж: никаких «опоздаю»! Быстро за стол!...
- Ой, мам. Я уже ведь совсем взрослая, а ты все еще кормишь меня «с ложечки»
И я сажусь на стул, с умилением смотрю на недоуменное мамино лицо и радуюсь про себя. Я понимаю, что все, со мной происходящее, мне до безумия нравится: нравится слушать эти глупые нотации , с такой трепетной любовью рассматривать стоящую перед собой тарелку со столь ненавистной мне манной кашей, нравится целыми ложками черпать её и вкушать этот мерзкий вкус, причем делая вид, будто ничего в своей жизни вкуснее не ела, нравится думать, что для нее я совсем не изменилась, а так и осталась милой маленькой девочкой... Как только тарелка опустошается, мне нравится бежать в ванную чистить зубы (чистить минут пятнадцать, чтобы отвратительный запах этого «экзотического» блюда наконец-то бы полностью исчез), а потом с довольной улыбкой и нелепой мыслью в голове «А не попросить-ка ли мне добавки?» снова идти на кухню, целовать маму в щечку еще как тогда,... в детстве...

Кажется все позабыли, что в конце мая тоже бывают занятия: я сижу в пустынной аудитории и помимо меня еще человек семь, включая самого Нестора Петровича, имеют возможность полюбоваться этим «мертвым царством». Да, народу не было вовсе, только наш «всеми любимый преподаватель» отнюдь не собирался никого отпускать, а даже напротив, прибавил уже имеющимся трем парам еще и те , что с нас сняли в пятницу. Вот и пришлось нам, бедным страдальцам, мучиться 4 с половиной часа. Благо- людей практически нет...от нехватки свежего воздуха умереть не должна...
«А ведь никто его и не слушает»- подумала я, оглянувшись по сторонам. Кто красит ногти, кто читает журнал с новейшими компьютерными играми, кто-то строчит СМС-ки, а Сашка... по-моему, что-то рисует. Или по крайней мере, просто водит карандашом по бумаге. Мы так с ним и не разговаривали с тех пор. Иногда он посмотрит на меня, и вроде бы по-доброму, только я почему-то всегда опускаю глаза или отвожу их в сторону... Вот и сейчас он снова смотрит, а я –отворачиваюсь... Какая же я трусиха! Просто посмотреть боюсь, что уж там говорить о разговоре!..
За окном все цвете и пахнет. Светит солнце и небо ясное, только ветер прохладный, отчего люди не рискуют снимать куртки и все еще ходят , укутавшись теплыми шарфами.
«Привет»,- прочитала на листе бумаги, лежащим передо мной, едва отведя взгляд от окна. Оглянувшись по сторонам, я вижу Сашку, с любопытством поглядывающего на меня. Он сидел уже гораздо ближе; так, что если сильно постараться, каждый из нас смог бы коснуться друг до друга рукой... от неожиданности я теряю не только дар речи, но и дар письма. Так что при всем обилии мыслей у меня в голове, я беру ручку и отвечаю просто :»привет» ; мысленно проклиная свою необъяснимую скованность передаю ему записку. «...ну все... Теперь точно не ответит,- думаю про себя.- Наверное, у меня больше и не будет возможности примирения...» Действительно, ответа так и не последовало..

Проходит час. Еще полчаса. Потом еще... Но вскоре после этого я перестаю считать минуты. Просто ухожу в себя... Почему снова туда? Потому что путь к сердцу- всегда короче , только идет он не по прямой дороге, а через крутые склоны снежных гор, где вероятность схода лавины особенно велика. Он всегда рискован, но я не могу свернуть с него, ибо там мое убежище...

Быть сильной- трудно. Для того, чтобы таковой являться, мало одного понимания. Нужна еще и решительность. А что, если первое условие выполнять лишь отчасти, а второму- не следовать вовсе? Кто я тогда? Марионетка в чьих-то руках или некто вроде нового белоснежного платья с темным пятном на груди?.. которое жалко выкидывать и , оно еще долго провисит в вашем шкафу без дела, томно дожидаясь времен, когда кто-нибудь выведет это нелепое пятно, и оно сможет еще кому-нибудь послужить... Блин...

Что-то ударяется об мою голову. Не очень сильно; но мысли от этого постепенно улетучиваются... На моем столе лежит скомканный листок бумаги, и краем глаза я все так же вижу напряженное ожидание Сашки.
«Ты изменилась. Уже не так многословна, как раньше. Я знаю, что зря затеял эту переписку, но все же... Прости. Я накричал на тебя тогда. Этого не следовало делать. Прости, что только сейчас об этом говорю. Но, я думаю, ты простишь. Ты всегда всех прощала.... Чем я хуже их?...»
О, Боже! Он хочет меня совсем довести до края, чтобы мне не оставалось ничего, кроме того как спрыгнуть вниз, или же он хочет убить меня собственноручно? Зачем просить прощения, когда я прекрасно понимаю, что не ему нужно это делать? Или это такой тонкий намек?
«Можешь не утруждать себя- не пиши... Ведь ты меня этим только мучаешь... Я во всем с тобой соглашусь: что была не права, что я просто дура!!! Как угодно, и что пожелаешь... Мне все равно... Только не мучай. Прошу.»
« Да ты им впрямь изменилась: раньше мы понимали друг друга с полуслова. А что теперь? Мы перестали чувствовать себя... Я вовсе не думал тебя обижать... Просто хотел предложить помириться...»
Что? Я не верю своим глазам... Там действительно так написано?
«Не знаю, изменилась ли я, Саш, но со времен нашего с тобой последнего разговора я не узнаю тебя. Когда ты проходишь мимо, мне каждый раз кажется, что в меня летит тяжелый кирпич, и каждый раз мутнеет рассудок. Все, что я вижу сейчас... Я не верю этому. Но если бы ты знал, как хочу поверить...»
«Тогда верь!!! Я обещаю, ты никогда об этом не пожалеешь... Я не желаю тебе зла, потому что всегда, когда тебе плохо, я грущу... А мне так надоело это бесполезное состояние. Пожалуйста, улыбайся.»

Ну наконец-то! Эта скучная лекция подошла к концу, и можно идти туда, куда захочешь... Но точно не домой...
- Что ж, может быть, настало мое время просить прощения?- сказала я Сашке, задвигая стул ногой. Он смущенно посмотрел на меня и неуверенно качнул головой.- Прости меня. Ладно? За то, что я была дурой и за то, что сохранила в себе небольшую долю этого качества....
-Да ладно. Ты мне всегда такой нравилась.
- Что?! Тебе нравилось, когда я выглядела полной дурой?
-Нет. Не дурой... Такой доброй милой дурочкой.
-Хм. Ну спасибо, что помянул меня добрым словом. Мне тоже всегда нравилось думать, что я не одна такая... что рядом есть ты..
-Что?! Я дурак?!
- Нет. Всего лишь ласковый, наивный дурачок...
-Блин. Кажется, я начинаю узнавать прежнюю Дашку.
-Ну что? мир-дружба- жвачка?
-ДА!!!

Знаете, сегодня у меня был день под названием «нравится». Я думаю, все догадываются почему... Все любят приходить домой в полпервого ночи и тихонько пробираться в свою комнату на цыпочках, чтоб никого не разбудить ( даже если этот «никого» и не спит вовсе, а точно так же, как и ты, тайком подслушивает все твои загадочные шорохи в потемках). Все любят, когда возвращаются друзья, когда даже в такое позднее время кто-то отчаянно обрывает твой мобильник, видимо, все-таки надеясь, дозвониться сегодня... И, безусловно, всем нравится брать трубку в ладонь, прикладывать ее к уху, слегка усталым чарующим голосом говорить «Алле» и в ответ слышать голос уже такого близкого тебе и дорогого человека.
-Алле, Даш. Я не разбудил тебя?
-Да, брось, Густав. Разве я могла уснуть, не рассказав тебе всех своих последних новостей?..

ГЛАВА 27.
Прошло еще несколько дней в новых в новых и сладостных ощущениях спокойствия- и снова , как черные жилы в белый мрамор, всюду протянулись темные нити слепого смятения и страха...
Сегодня я наверняка увижу Густава, но не это меня пугает. Досиживая последние минуты в душной аудитории, я отбарабаниваю «REDEN» мокрыми пальцами по столу и с непонятным ожиданием чего-то посматриваю в окно. Природа конечно удивила всех: с утра выпал снег, а кое-где лужи были покрыты тонкой корочкой синего льда. Сейчас день. Светит солнце, небо практически чистое, лишь изредка на нем можно увидеть прозрачные островки белоснежных облаков. Не было ветрено. Река лежала гладкая, словно лакированная, без единой морщинки и очень пустынная. Ни одного корабля не заметила я ни вблизи, ни у черты горизонта. Утренний лед на лужах уже растаял, а сами они почти все испарились. Так что от внезапно нагрянувшей зимы не осталось и следа.
- С тобой чего?- осторожно спросил Сашка.
- Что?!- его вопрос вернул меня на землю.- Аааа... «Токи» сегодня приезжают.
- Ну и...Тебе не с кем идти что ли?
- Да нет. Просто боязно как-то... Такое состояние, будто сидишь на выпускном экзамене и тебе вот-вот предстоит вытянуть билет, ответ на который вовсе не знаешь...
- Не понимаю... Но сделаю вид, что понял.
- Неплохое решение . А у самого-то как дела?
- Хорошо!- довольно протянул он.
- Да? И что же это ты со мной не делишься?
- Ну ты знаешь, таким «Хорошим», как мое , обычно ни скем не делятся...
- Ого! Кажется, кто-то влюбился! А ну-ка быстро рассказывай, кто она!
- Не-а!
- Эй! Ну ты чего?! Может, я смогу тебе чем-нибудь помочь!
- А ты думаешь, у неё есть выбор?
Я посмотрела на счастливое Сашкино лицо и , не отрывая от него глаз, произнесла:
- Да нет... По-моему бедняга просто обречена...

ГЛАВА 28 .
Уже никого нет в вестибюле. Все увлеченно напевают себе под нос какие-то песни, сидя на местах, или нервно поглядывают на часы. Танцпол заполнен до отказа- не представляю, как я смогу протиснуться между этими очумевшими девчонками...
Сцена пуста- значит время на то, чтоб найти то место, о котором говорил Густав, еще есть...
Зачем мне туда?.. Все равно не он меня там ждет: было бы глупо выкраивать время перед концертом, когда можно болтать всю ночь напролет уже после него... Может, он решил меня чем-нибудь удивить?..
«На сколько я помню, кафе находится здесь, да и табличка «Закрыто» тоже висит...» Я осторожно открываю дверь, украдкой заглядываю в помещение-... пусто. Никого нет. Я уже собираюсь уходить, но на столе, стоящем по левую сторону, замечаю огромный букет каких-то цветов... Подхожу ближе-... розы... Не люблю розы. Никогда не видела в них ничего прекрасного; не видела того, чем можно было бы действительно насладиться... Жестокие цветы: они всегда наказывали тех, кому были по-настоящему дороги, всегда прерывали сладостные мгновения только лишь загоревшегося огонька... Двусмысленно дарить такие цветы- наблюдая за ними издалека, кто-то скажет «красиво», а у кого-то, возможно, они вызовут умиление; но в любом случае, подойдя поближе и коснувшись их рукой, каждый испытает боль. А боль, как бы вы её не назвали, это всегда страдание...
Букет огромен. Если бы взяла его в руки, то он с легкостью заслонил бы все мою верхнюю часть, но я не тороплюсь подходить ко столу... Вижу- рядом лежит конверт... Это немного ближе мне по духу- читать письма приятнее, чем ощущать на теле пусть и легкие, но покалывание, хотя не знаю... Что больнее?...

ГЛАВА 29

Кончался день, и подступала к городу ночь- суровая и правдивая ночь, ибо нет у нее глаз на видимое. Было светло, а река под мостом была черна, как растворенная сажа; и только там, на повороте, где за изящной легкостью Петропавловки умирал бледный и холодный закат, тускло блестела луна холодными отсветами полированного металла.
Меня не было на концерте. Уже третий час я брожу по каким-то улочкам, не представляя, где могу находиться. Страшно.
Страшно увидеть его, говорить с ним. Страшно смотреть на часы и с ужасом понимать, что остается совсем недолго- полчаса до края неизвестности. А что потом? Замкнется круг, или же время закрутит новый виток? Не могу сказать. Я просто не знаю ответа на этот вопрос… И вы снова зря смеетесь, ибо каждый человек сомневается. Тот, кто не сомневается в себе- глупец, потому что слепо верит в свои силы и грешит гордыней; это естественно- иногда испытывать страх. Если тебе страшно, то это всего лишь доказывает, что ты любишь жизнь, а любить жизнь, согласитесь, могут не все… Зря смеетесь…
Вставлять палки в чужие колеса- это единственное, что еще хранит вас в памяти окружающих. Вас не слишком много; но вы есть везде. И , наверное, нельзя по другому. Даже последнее земное ничтожество имеет место быть

Стрелка. Группы любопытных туристов… И все. Больше нет никого. Лишь на мосту стоит человек и, облокотившись на камень, смотрит в загадочную глубину. Это он. Невозможно не узнать. Я подхожу чуть ближе, но, видимо, услышав шум приближающихся шагов, он быстро оборачивается, и я продолжаю смотреть на месте. Делает шаг вперед, а я- все тоже движение, но в обратном направлении. Он непонимающе разводит руками и говорит:
- Не бойся: я ничего тебе не сделаю.
-Знаю.
-Тогда, может, постоим вместе?
Я делаю глубокий вдох, опускаю и вновь поднимаю глаза и, уже не отрывая взгляд от него, иду навстречу. Когда расстояние между нами сокращается до минимума, он протягивает мне руку, но даже при диком желании сделать то же самое я прячу свою за спиной, и снова отвожу взгляд в сторону. Так проще- не смотреть. Так легче- не видеть…
- Ладно. Я не прошу тебя вторить мне. Можешь делать все, что хочешь. Только не уходи. Хотя бы просто постой рядом.
- Но, Том! Я не могу просто стоять- мне нужно говорить…
-Мне тое…
- Но я не знаю, с чего начать…
- И я.
Молчание. Прозрачная тишина наполнила наше пространство; но не было смятений. Никто, кажется, и не стремился рушить этот громадный, безмолвный купол, накрывавший нас обоих… Удивительно красиво, легко и спокойно… Уже давно не чувствовала себя так. Вакуум… Безвоздушное пространство. Но там, где я нахожусь, есть воздух- я дышу им; и , помимо этого, слышу звук- бьется чье-то сердце… спокойно… Значит, нет оболочки вокруг меня. Я на Земле, как и раньше… Вместе со всеми…
Быть частью мира, частью Вселенное- что это? Если сегодня меня не станет, разве изменится мир? Разве сойдут спутники с орбит, или кто-нибудь на противоположном конце света ощутит эту потерю? Мир никуда не денется. Он будет жить… А если я уйду, то не навсегда, ибо никто не умирает. Вечность раскрывает объятия всем душам, и каждая душа продолжает свой пусть…
Все, что живет под солнцем , для чего-то нужно…
- О чем ты думаешь?- спрашиваю я его.
-Честно? Я думаю, что если бы мы улетели сейчас с тобой в космос, то где бы мне достать столько денег, чтоб не возвращаться оттуда никогда…
- Снова ищешь возможность уединения?
- Да нет. Просто убрать все лишнее.
-Слишком много «лишнего»? .. Не находишь?
-Но мне больше ничего не нужно…
- Пока нет; а что потом?
-Потом то е, что и сейчас. Разве этого мало?
- Мало, Том. Конечно, мало. Тебе больше ничего не нудно, потому что все остальное уже есть.
-Возможно, ты и права. Я даже соглашусь с тобой, но я не об этом говорил. Я хотел сказать, что готов поставить на карту все, что имею, лишь бы быть ближе к тебе.
- Жертвовать?.. мнет, не хочу лишать других какой-то радости…
- Но если этим самым ты подаришь Человеку Счастье?!
- Ты даже не представляешь сейчас, о чем говоришь… Жить лишь одним любимым и только ради него- это жестоко по отношению к обоим… Превратишь себя в раба, а его- в жестокого лжеца и эгоиста… Сможешь так?
- Да.
- Тогда ищи себе другую пассию…
- Но мне не нужна другая ! Я нашел! Давно уже! Зачем ты говоришь мне сейчас такое?! Ты же знаешь все?! Зачем ты делаешь все еще хуже?! Я не могу уже… Веришь?
-Хочу верить, Том… Ты бы знал, как хочу; но не могу… Я уже совсем перестала понимать происходящее. Мне бы было легче запереться где-нибудь в глуши, чтоб никого не видеть и не слышать…А я здесь, с тобой… Почему?
- Может, так надо?
- Веришь в судьбу?
-Верю…
- Я заметила- спрятал букет чуть ли не в самый угол: я же могла просто не увидеть!!!
- Но ты же увидела. И пришла… Хотя ты бы знала, каоке отчаяние поселилось во мне, когда я пришел в кафе, увидел на том же месте нетронутый букет…
- Да уж; представляю…
- Я был готов уже падать вниз и рыдать, как маленький, но во время заметил, что конверта-то нет…
- Угу. И букет был не такой уже и «нетронутый»- я с виноватой улыбкой указала на лежащий у меня в руке белый цветок.
- Я заметил… Очень своеобразный выбор…
- А я и не выбирала. Просто понравился именно этот, и «миллион алых роз»- не моя мечта…
- Но у тебя же есть мечты?- уставив на меня свой вопрошающий взгляд, спросил он.
- Да. А что?
- Я надеюсь, это не такие банальные вещи, как «Мир во всем Мире» или что-то в этом роде…
- Да нет. Мечтать нужно о чем-то более реальном…
- Ну и о чем, например, мечтаешь ты?
- Тебе это так необходимо знать?
- Но это же не честно! Ты знаешь, чего хочу я; но чего хочешь ты?
- К примеру, есть одно желание: я обещала Густаву прийти на концерт, посмотреть на него, а после сказать, какой же он все-таки молодец!.. Но меня там не было, и мне вряд ли удастся с ним увидеться теперь… Короче, я хочу иметь возможность исправить это положение…
Он подошел ко мне еще ближе, взял за руку и заглянул в глаза. Еще немного и я, наверное, упала бы в обморок, но, слава Богу, на этом он закончил свой сеанс обольщения, а я с мужеством его выстояла…
- Знаешь, ради тебя я, вероятно, смогу на некоторое время превратиться в волшебника… Завтра мы даем концерт в Москве. Ребята улетают сегодня ночью, а я- завтра с утра. Желание обязательно исполнится, если ты полетишь со мной…
- Но ведь это шантаж!..
- Что ты?! Это милость моего пылающего сердца,- начал ерничать Том.
- А я говорю: это шантаж! Ты не оставляешь мне выбора!
- Это значит, я продлил свое блаженство?..
- Нет.
- Как?!
- Это значит, что мы все-таки не напрасно с тобой поговорили…
- И что же заставило тебя так думать?..
-Теперь тебе не хочется в космос…

ГЛАВА 31 (начало)
В самолете можно было поспать. Пусть это длилось не долго, но все же вчерашний день был на редкость утомительным, поэтому несколько минут сладкого крепкого сна пришлись, как нельзя кстати.
- Спящая красавица,- кто-то осторожным тихим голосом шепнул мне на ухо.- Вы сами проснетесь, или же вы хотите, чтобы в этом помог вам я, как все принцы в самых красивых сказках?..
Досматривая свой увлекательный сон, я не вслушиваюсь в пролетевшие мимо слова, а просто медленно киваю головой в надежде, что теперь от меня все отстанут , и смогу спокойно продолжать спать... я чувствую чье-то горячее дыхание на своем лице, медленно открываю глаза и тут же вскакиваю с кресла...
- Ты что обалдел?! Маленький извращенец!!!
- вообще-то я старше тебя...
- Я не о возрасте!!!!
- И выше...
- Ну и что!1- не зная, как выйти из этого неловкого положения, говорю я.- Но ведь я же к тебе не лезу!!!!
- Да ты сама попросила!
- Я ?! Ну уж нет!
- Да конечно.... Ладно, садись...
Было трудно остановиться, но я все-таки набралась терпения и с видом страшно обиженной девочки уселась рядом. Том , не отрывая взгляда, смотрел на меня , как на небывалое земное чудо, но потом, прикрыв глаза рукой, отвернулся в сторону иллюминатора. В отражении я увидела его счастливое лицо, по которому расплывалась до боли знакомая улыбка сумасшедшего придурка, и, не сумев побороть поток нахлынувших чувств, отпустила все еще кипевшее во мне негодование. Оглянувшись, я заметила с боку сидящую бабульку, с умилением наблюдавшую за происходящим. Нагнувшись ко мне поближе, она поманила меня рукой и, когда уже наши лица находились на одном уровне, прошептала мне на ушко:
- А ведь он хорош!....
Я посмотрела на неё, затем на , задравшего ноги на чужое кресло, Тома и достаточно громким голосом, но уже по-русски, сказала:
- Обаятельный! Козел!

ГЛАВА 31 (ПРОДОЛЖЕНИЕ)

Целый день я проторчала в гостиничном номере, и лишь ближе к вечеру кто-то постучался в дверь. Открыв её, на пороге я увидела не знакомого мне ранее мужчину. Со словами «Поторопитесь- у нас мало времени» он зашел в комнату и начал напряженно поглядывать на часы.
- Но мне не нужно собираться- я уже готова…
- Тогда что же вы стоите? Идемте!- добродушно ответил он и скрылся за дверью.
Едва успев высунуть из вазы вчера подаренную мне розу, я выбежала из номера и , еле успевая, помчалась за неизвестным.

Никогда раньше не сидела в VIP-ложе , но я испытываю чувства, уже некогда знакомые мне. Выключают свет. И я вместе с тысячами малолетних фанаток начинаю напряженно всматриваться в беспросветную темноту…. Ничего не видно. Зал заполняется гулом и недовольным свистом. Но вдруг…
Мощный луч прожектора падает сначала на Густава, затем на Георга, потом на Тома… Стоп! Почему он сидит на полу?! Почему в его руках не гитара , а микрофон?! И где?! Где, черт возьми, Билл?! Я прилипаю взглядом к Нему… Только к нему, ибо все вокруг куда-то словно испаряется… Он подносит микрофон к губам и медленно произносит:
- Ты, я и моя музыка…
Он прав. Здесь больше нет никого. Нет нигде… Неидеальный мир, но я в нем… Я- та его часть, без которой он уже не живет… Слепой полет вдохновения и непонятных желаний, смысл и история- все есть, ничего не упущено. Только ты, я и музыка…. Это же так много … Правда?

Не знаю, почему, но я уверен,
Что ты замечательная женщина…

Ты поешь? Боже, я никогда бы не подумала, что ты можешь… так красиво!..

Такую, как ты, не каждый день
Встретишь…

Сидишь на огромной сцене… Совсем один… Такой маленький и беспомощный по сравнению с окружающим пространством…

Хотя какая мне разница,
Ведь та все равно не моя..

Кажется, слезы текут по щекам… Да, слезы, Том… Не соленая водичка, не дождь, а слёзы, которые всегда появляются, когда плачет сердце… Когда тают души, а не иссыхают измученные тела…

Мне все в тебе нравится: твоя
Походка…
То, что понимаешь меня с полуслова
И то, что сводишь меня с ума…

Ты же никогда не верил в Любовь… А сейчас? Разве может поменяться жизнь из-за глупого случая, которого могло просто не быть?.. Но что я удивляюсь, ведь никогда раньше я не видела тебя… Смотрела, но не видела… А теперь оглянись вокруг- никого, кроме нас двоих…

Каждый раз, когда я думаю о тебе,
У меня внутри словно звучит музыка..

Но почему ты ждал столько времени? Его же так мало! Неужели ты еще не понял этого?

При этом даже самые резкие звуки
Нежно ласкают слух…

Ах, да! Ты же веришь в судьбу! Но пойми, так нельзя жить! Ждать и надеяться, что Она исполнит все твои желания и даже самые заветные мечты сможет воплотить в реальность…Человек должен делать выбор. В этом и состоит его сила- в могуществе решений. Тот, кто не делает выбора, умирает, хотя по-прежнему дышит и ходит по улицам… Ты уже пережил это; значит, тебе будет легче понять и осмыслить…

Один, два, три, четыре…
Нас окружили ангелы…

О, Боже! Том, ты видишь это?! Мои слёзы… Они такие тяжелые, что только раскрывшиеся лепестки белой розы опадают под их тяжестью… Кап-кап… Ты тоже это слышишь? Только не нужно пугаться… Ведь это всего лишь мои первые слезы радости…

И мы с тобой не на небе,
Просто ты- рядом со мной…

Ты, я и наша музыка… Мне сейчас тоже больше ничего не нужно… Только пообещай мне: никакого космоса, никакого вакуума… Целый Мир- он существует для нас… и этот маленький мирок тоже в нем… Не забывай: мы- часть целого! Пообещай…

Ради тебя я сверну горы,
Ведь ты так хорошо ко мне
Относишься…
И ,в конечном итоге, речь
Идет не просто о сексе с тобой…

ГЛАВА 32.
Я снова здесь, снова с ней…И не могу поверить, что это происходит с моей девочкой. Есть миллионы протоптанных тропинок, но она никогда не шла по известной дороге. Она еще не знает, зачем родилась на Свет, но даже в будучи в полной неведомости всех поступков, прилежно исполняет своё предназначение…
В её жизни часто случались беды… Но они бывают у каждого, и никто не может их предотвратить, ибо все они происходят по какой-то причине. – По какой причине? Это вопрос, на который никто не способен ответить ни до, ни во время невзгод. Только преодолев их, люди понимаю, зачем они были нужны…

И вот её счастье..
Её разгадка..
Я всегда любил время, когда исполняются мечты:

Однажды он написал эту песню, но вскоре, потеряв надежду встретить свою единственную, ту, которой он мог бы посвятить её, забыл о глупых детских мечтаниях… И вот, спустя несколько лет, он находит её и поет, осторожно испуская губами каждое слово.
А она, наконец, слышит и видит, то , о чем мечтала раньше, о чем ей так увлекательно рассказывал на ночь дедушка. Еще тогда, в детстве… Когда было все чисто и прозрачно, когда не было недомолвок и лицемерия, как сейчас… Она плачет и улыбается, молчит и разговаривает одновременно. А я не понимаю, как такое может быть, и не верю, что это происходит с моей девочкой… Я уже совсем запутался и, боюсь, впервые в жизни я начинаю сомневаться, кто же из нас все-таки ангел….

THE END.